30 сентября исполнилось 10 лет со времени кончины академика Дмитрия Лихачева — выдающегося ученого, мыслителя, деятельного поборника русской культуры. В этот день один из преемников идей Лихачева — ректор Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов, который создавался при непосредственном участии академика, профессор Александр Сергеевич Запесоцкий дал интервью «Голосу России».
- Первый вопрос связан с Вашей книгой «Культурология Дмитрия Лихачева»: хотелось бы узнать, на чем Вы основываетесь, называя Дмитрия Сергеевича культурологом.
А.Запесоцкий: На самом деле, большинство людей знает Дмитрия Сергеевича Лихачева именно как культуролога — специалиста по культуре и человека, который культуру отстаивал. О том, что Лихачев занимался литературоведением, люди знают, скажем так, справочно. А если говорить по существу его научного творчества, то надо иметь в виду, что история науки последних веков — история углубления и дифференциации научного знания. И уже во второй половине 20-го века стало очевидно, что непрерывное углубление обедняет это знание. Потребовались крупные ученые-энциклопедисты, но таковые появляются, в общем-то, очень редко. Фигура Лихачева — одна из немногих, а может быть, даже единственная в России 20-го века чрезвычайно масштабная фигура именно ученого энциклопедиста, который рассматривал гуманитарные науки в широком спектре. Конечно, он шел к этому из филологии, из литературоведения, из своих конкретных занятий Древней Русью. Но чем больше ему хотелось понять то, чем он занимался, тем больше у него была необходимость смотреть шире. Представьте себе: Лихачев занимался древними рукописями, а это такой предмет исследования, в котором очень много шаткого, зыбкого. Рукописи ведь переписывались, в результате — что-то утрачивалось, что-то появлялось как изменение, внесенное новыми переписчиками. Эти временны́е наслоения сильно затрудняли понимание того, что же реально происходило в толще веков. И чтобы добиваться точности, достоверности, скрупулезности научных оценок, Лихачеву надо было все время сверять уви-денное в рукописи с материалом, скажем так, соседних гуманитарных цехов.
Расширение научных интересов Лихачева происходило очень быстро. А практически вся вторая половина 20-го века для Дмитрия Сергеевича стала временем расширения его интересов в культуре. Постепенно у него стали появляться наблюдения, которые сейчас кажутся и удивительными, и удивительно точными. Вот, например: мы представляем себе Петербург как абсолютно европейский продукт. Но у Дмитрия Сергеевича есть интересные работы о том, как старая русская культура прорастала через груды веков в современной ему и нам петербургской архитектуре. Ну а уж когда Дмитрий Лихачев получил широкое научное признание, он очень авторитетно стал говорить о проблемах культуры, потому что блестяще в культуре разбирался.
К столетию со дня рождения Лихачева наш университет стал готовить сборник его работ. Собрав труды Дмитрия Сергеевича, мы вдруг увидели, что он – автор целостного, идущего изнутри единого взгляда на культуру сквозь призму невероятно широкой научной эрудиции. Сегодня можно сказать, что Лихачев создал собственное учение о культуре, в котором немало теоретических положений о том, как культура развивается. Скажу одну только вещь, например. Дмитрий Сергеевич замечает, что культура развивается не по законам дарвинизма — не так, как развивается природа, где идет естественный отбор и действует «закон сильнейшего». Культура развивается по закону наращивания гуманного. На первый взгляд, сила побеждает гуманность. Но если посмотреть всю историю развития человечества, то, в общем-то, она, действительно, свидетельствует о непрерывном взращивании гуманитарного начала. Лихачев особенно акцентированно рассматривал человеческую историю как историю культуры, историю открытий, историю побед человеческого духа и так далее.
Сейчас в гуманитарных науках идут споры по поводу культурологии – есть она на свете или нет. Есть, конечно. В последние 20, даже 30 лет культурология стала мощным направлением отечественной гуманитарной мысли. И я думаю, что первым великим культурологом в России был именно Дмитрий Лихачев.
- Теперь, если позволите, второй вопрос. Вы помните, конечно, свое интервью газете «Известия», в котором Вы сказали: «Сейчас важно, чтобы Дмитрия Лихачева узнали наши дети и внуки». Почему именно э́то важно и в какой форме могла бы состояться «встреча» Лихачева с «поколением некст»?
А.Запесоцкий: К сожалению, мы сейчас видим огромный слом российской культуры. В «Известиях» я буквально на днях прочел потрясающую в скверном смысле статистику: 62 процента россиян ругается матом! И это всего лишь один из эпизодов происходящей смены ценностных ориентаций. Наверное, все мы помним, что в 90-е годы была большая общественная дискуссия: Россия нуждается в новой национальной идее. Так вот; я бы заметил, что сегодня у России, к огромному сожалению, есть «национальная идея» — это идея потребительства. Если мы внимательно посмотрим на происходящее, то увидим, что с начала 90-х годов в общественном сознании идеологию заменила реклама – особенно, в частности, телевизионная реклама. На это никто особенного внимания не обращает — все считают, что это естественные процессы, что у нас происходит всё, «как на Западе», как в постиндустриальном обществе. Ничего подобного! У нас — другие процессы и явления, мы провалились в потребительское общество намного больше, чем это случилось в странах современного Запада. Мы теряем новое поколение молодежи как поколение культурных людей в широком смысле – в том смысле, в кото-ром Россия понимала культуру, по крайней мере, в 20-м веке. И нас не должны утешать отдельные успехи программистов на олимпиадах, отдельные яркие талантливые ученые – это всё исключения из правила. А «правило» таково, что мы теряем поколения молодежи как поколения культурных людей. Сейчас это очень чувствуется в наших вузах и внушает специалистам и по культуре, и по воспитанию необычайную тревогу.
Нам, конечно, нужны точки опоры – духовные, нравственные. И попытки найти такие точки приводят к тому, что снова и снова наши взгляды обращаются к фигуре Дмитрия Лихачева. Лихачев ведь сам говорил очень интересную вещь: прошлое – это проект будущего. Вот нам очень хочется не потерять лучшие стороны и замечательные грани российского прошлого — с тем, чтобы оно послужило фундаментом для хорошего, доброго будущего.
- Наконец, последний вопрос: что Вы могли бы вспомнить о Дмитрии Сергеевиче как о человеке?
А.Запесоцкий: Он был необычаен. Не забуду, как я впервые увидел Лихачева лично. Это было на праздновании его 80-летия. В ленинградском клубе «Маяк» собрался полный зал людей, и Дмитрий Сергеевич шел по этому залу к сцене. Он выглядел физически немощным — когда поднимался на сцену, его поддерживали под руку. Но когда Лихачев начал говорить, ощущение немощности совершенно пропало: это был человек невероятно крупный, масштабный по своему духу. Он всегда говорил тихо, но эмоциональное впечатление от его слова было невероятное. Так случилось, что моя ректорская юность – я был назначен ректором университета в 37 лет – прошла рядом с двумя великими фигурами – Даниилом Граниным и Дмитрием Лихачевым. Мы часто проводили различные мероприятия для петербургской интеллигенции – например, организовывали дискуссии. И вот однажды я примчался на одну из таких встреч и вижу: сидит Дмитрий Сергеевич у входа в зал (дверь еще закрыта, а Лихачев практически всегда приезжал первым), опершись на свою тросточку, о чем-то сосредоточенно думает. Мы здороваемся, и он говорит мне: «Александр Сергеевич, какая сегодня погода чудная, какие облака замечательные, какое солнышко ласковое через них пробивается», – я не дословно цитирую, но смысл такой. Через 10 минут приезжает Даниил Александрович Гранин и говорит: «Ой, какая сегодня погода жуткая, какие облака тяжелые, с какой злостью светит солнце», и так далее. И я вдруг понимаю, что не могу выступить судьей в этом «споре», потому что даже не обратил внимания на погоду. Это был приблизительно 1995-й год, когда большинство из нас думало о деньгах, о том, как прожить трудное время, все мы много суетились и забыли, что есть в жизни и нечто другое, тоже очень важное: например, общение с природой. И я хочу пожелать всем, чтобы у нас была хорошая погода — «по Лихачеву», и чтобы мы никогда не забывали людей, которые столь много сделали для нашей культуры.
- Большое спасибо, Александр Сергеевич.
Ольга Бугрова